"Сейчас в это трудно поверить, но были времена, когда фантастика просто задыхалась от всяческих табу. Когда мой первый роман "Мир смерти" печатался с продолжением в журнале, из него изъяли слово "проклятый", все до единого. Писатели, за очень редкими исключениями, скрепя сердце соглашались на такие ограничения, потому что отказ означал невозможность публикации. Они просто-напросто не могли продать произведения, в которых явно нарушались принятые в дешевых журналах табу. Писателям некуда было податься кроме журналов, а у редакторов, создавших эту систему, рука рефлекторно тянулась к синему карандашу..."